Чонкин. Книга третья.

Владимир Войнович.

"Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина: 

книга третья - Перемещенное лицо" (2007)

Сатира должна быть смешная. К сожалению, при написании второй книги саги о солдате Чонкине Владимиру Войновичу было не до смеха. Во второй половине 70-х Советская власть объявила настоящую войну писателю, что отразилось на содержании "второго Чонкина" – роман получился излишне мрачным. 

Примерно в том же невеселом ключе начинается и третья книга. В самом начале мы узнаем, как сложилась судьба несчастной Нюры во время войны, и ощущения возникают примерно такие, как при чтении рассказа "Матренин двор" Солженицына. - Жалко бабу! Но к счастью вскоре все кардинально меняется. В произведение возвращается Чонкин, затем к нему присоединяются Берия и Сталин, и вымученный невеселый текст сменяется смешной сатирой. Абсурда в третьей книге больше, чем в двух предыдущих вместе взятых, поэтому любители ехидного и злого юмора найдут немало поводов для улыбок, смешков и задорного хохота.

Есть у меня такое подозрение, что "третий Чонкин" особенно "понравится" нашим сталинистам. Войнович так творчески переработал давний исторический слух о том, что ученый и путешественник Николай Пржевальский был настоящим отцом Иосифа Джугашвили, что остается только удивляться творческой смелости нашего классика. Правда, не только фанаты товарища Сталина будут оскорблены до глубины души. Мне кажется, что и некоторые читатели либерального склада не смогут до конца оценить разгул писательской фантазии. Девственный читательский мозг, не знакомый с творчеством Пелевина или Сорокина, может быть шокирован весьма оригинальной версией происхождения "великого кормчего" и отреагировать на нее примерно так: фу, какая гадость! Но именно такая сатира и нужна нашему одержимому бешеными корольками народу! Самая изощренная выдумка в отношении этих упырей является оправданной!

В романе наблюдается некоторый перебор Сталиных (именно так - во множественном числе!) с Берией и это самый большой недостаток произведения. Сюжетная линия, посвященная разборкам Кобы, второго Сталина и Лаврентия, самая смешная, но она несколько притянута за уши к истории Чонкина и занимает слишком много места. Последнее обстоятельство отметил и сам Владимир Николаевич прямо в тексте романа. Из-за увлечения кремлевскими страстями к "приключениям Чонкина" Войнович возвращается нечасто и уделяет им немного времени. Но в целом не возникает ощущения, что главный герой забыт автором, как было во второй книге.

Концовка у трилогии получилась несколько необычной: с одной стороны, все признаки хэппи-энда присутствуют, но с другой – конец эпопеи Чонкина получился весьма горьким. У главного героя жизнь в итоге удалась: в СССР родная власть могла предложить ему только расстрел или ГУЛАГ, а в Америке даже дурак Чонкин смог стать человеком и реализовать себя. А вот на просторах "одной шестой" не только у Нюры жизнь пошла коту под хвост. Судьба нескольких поколений была принесена в жертву коммунистической идее, но все оказалось зря. Вместо коммунистического рая построили империю, которая умерла, но до сих пор этот труп все пытается встать с колен, смердит на весь мир, и не видно этому конца и края…