Есть у меня подозрение, что чем больше времени
проходит, тем более устаревают произведения наших культовых братьев-фантастов.
Причина этого не только в том, что оба автора долгое время верили в светлое
коммунистическое будущее человечества, что и нашло свое отражение во многих их
книгах. Дело в том, что срок жизни произведения в жанре научной фантастики
зависит не только от той истории, которую придумал автор, но и от идеи, которую
автор пытается донести до своих читателей с ее помощью.
Любое классическое произведение в этом жанре – не
просто некая сказочная история, связанная с освоением космоса или встречей
человека с инопланетянами, НЛО или загадочными явлениями, смысла которых он не
может понять. Это, прежде всего, определенное философское послание автора
человечеству. И если ему удается совместить это послание и захватывающую
историю в одном произведении, то мы получаем такие классические вещи как
"Солярис" Станислава Лема или "Конец детства" Артура
Кларка. Прошло более 50 лет после их опубликования, а они нисколько не кажутся
устаревшими.
Иная ситуация с "Пикником". Наверняка в
начале 70-х эта вещь выглядела весьма свежо, и придуманная братьями
"Зона", наполненная разными чудесами, нивелировала недостатки повести
в глазах читателя. В начале 21 века восприятие книги изменилось – за прошедшие
годы мировая фантастика и фэнтези произвели на свет столько всякого чудесного и
загадочного, что некие Зоны, оставленные на Земле инопланетной цивилизацией,
сами по себе не сильно захватывают насытившегося фантастикой читателя.
Читая
"Пикник" сейчас, сразу же отмечаешь, что повесть на самом деле не является единым произведением, а больше
похожа на сборник рассказов о загадочной Зоне, которые объединены одним героем
– сталкером Рэдриком Шухартом.
В начале
"Пикника" Шухарт рассказывает о своем посещении Зоны от первого лица.
Эту задумку братьев я бы не отнес к удачным – рассказ сталкера авторы
максимально упростили, приспосабливая его под незамысловатую речь простого парня
Рэдрика. Во всех остальных частях (рассказах) повествование ведется в третьем
лице, и на фоне прямой речи Рэдрика они воспринимаются лучше. Но столь разный
подход к форме разных частей плюс большие временные периоды, которые по сюжету
произведения проходят между ними, привели к тому, что "Пикник на
обочине" выглядит как сборник отдельных произведений.
Вторая
проблема "Пикника" связана с тем, что почти до самого конца книги
невозможно сформулировать, что же хотели сказать авторы читателю своим
произведением. В принципе, автор художественной прозы и не обязан учить нас
жизни. Большая часть романов, повестей и рассказов – просто некие истории, в
основе которых лежат немудреные моральные истины и разные банальности. Но
Стругацкие относились к другому типу авторов – писателей-философов, которые во
многих своих произведениях пытались донести до своих читателей идеи посложнее.
Именно поэтому их аудитория и была другой, чем у
"писателей-деревенщиков".
В случае
"Пикника" создается такое впечатление, что братья так увлеклись Зоной
самой по себе (а данный объект действительно лучшее, что есть в повести), что осознали свою промашку слишком
поздно. Дело шло к концу, а никакого послания к своим читателям в
"Пикнике" не было! Ни в самом тексте, ни между строк. Стругацкие
вывернулись просто. Чтобы либералы-шестидесятники и студенты не почувствовали
себя обманутыми при чтении этой повести, в последней части произведения главный
герой отправляется к Золотому Шару, чтобы попросить у этой непонятной штуковины
выполнения своего сокровенного желания.
Золотой Шар у
Стругацких стал аналогом Бога, который может все (по сталкерским слухам –
реальны ли они, в повести не сообщается). Чтобы его просьбы в адрес Шара были
услышаны, Рэдрик приносит ему настоящую жертву - как всякому "настоящему"
Богу. После этого нужно лишь донести до Золотого Шара свое желание, но в этот
ответственный момент Рэдрик вдруг понимает, что он не знает, что попросить:
"ведь за всю свою жизнь ни одной мысли у меня не было!". Проблем у
него выше крыши (мертвяк-отец, который пришел в гости; дочь, которая уже
перестала напоминать человека…), но никакой сокровенной мечты у сталкера
нет.
Вот вам и
готово послание читателям! Хватило всего нескольких страниц. Ведь подобная
проблема касается не только сталкера Шухарта. Большинство людей живут как он.
Они ни о чем не думают и ни к чему не стремятся, кроме удовлетворения самых
простых и низменных потребностей. Никакой цели в жизни у них нет, и они живут,
словно поле переходят, без всякой "сокровенной мечты". Вкусно есть,
сладко пить, не болеть, квартира в городе, машина, дача за городом – вот и все
их желания. А вы что попросите, когда окажетесь у Золотого Шара? – словно
обращаются авторы к читателям. Ничего, кроме той ерунды, которая и пришла в
голову главному герою...
Итак, послание
Стругацких к читателям в повести все-таки появилось, но проблема в том, что оно
выглядит как чужеродный элемент, искусственно пристегнутый к отдельным
рассказам о Зоне.
А вот фильм
Андрея Тарковского "Сталкер" (1979), который был поставлен на основе
"Пикника на обочине", и чей сценарий писали Стругацкие вместе с
режиссером, является цельным произведением, в котором повествование о
путешествии трех человек в Зону "за счастьем" завязано на одной
определенной идее. Беда в том, что Тарковский был человеком крайне мутным, и
точно сказать, о чем его картины, сложно даже людям с искусствоведческим
образованием. Но смысл в "Сталкере" точно есть – сам Тарковский в
интервью об этом упоминал. Правда, сформулировать его на русском языке он тоже
не смог…
Комментариев нет:
Отправить комментарий