Один день из жизни Ивана Денисовича

Публикация повести Александра Солженицына "Один день Ивана Денисовича" в 1962 году в журнале "Новый мир" сразу же сделала автора знаменитым писателем. Так получилось, что это было первое литературное произведение, напечатанное в СССР, в котором рассказывалось о жизни заключенных в лагерях ГУЛАГа. Именно эта тематика сделала повесть событием не только в культурной, но и в политической жизни Советского Союза. В историю нашей страны "Один день" вошел как символ хрущевской "оттепели" — наряду с докладом Первого секретаря Н.Хрущева на 20 съезде КПСС "о культе личности". Кстати, и здесь не обошлось без Хрущева — без его решения о публикации повести она бы так и не увидела свет в СССР. 

 

Вряд ли в будущем какому-либо литературному произведению удастся повторить судьбу этой повести. Она вышла именно тогда, когда в обществе существовал гигантский запрос на такую литературу. Сама тема необоснованных репрессий не была секретом для советских людей — на самом верху было признано, что миллионы людей при Сталине пострадали от необоснованных репрессий и те, кто находился в лагерях или ссылке были выпущены на свободу, но тема репрессий и тем более жизни людей за колючей проволокой оставалась культурным табу для советского общества и не находила отражения ни в периодических изданиях, ни в художественных произведениях. То, что испытали миллионы людей, пройдя через ГУЛАГ, было как бы вычеркнуто из сферы общественной жизни, а значит коллективной памяти народа. Этого не было — забудьте! А люди не хотели забывать!  Разумеется, за исключением тех, кто сам фабриковал уголовные дела, осуждал невиновных, убивал их и сторожил в лагерях.

У каждого репрессированного была своя трагическая история, но истории народа прошедшего через ГУЛАГ не существовало. В докладах о репрессиях можно было найти цифры: репрессировано — столько-то, убито — столько. Но ни в каком выступлении с  трибуны или даже исторической книге не опишешь трагедию миллионов людей, пострадавших от сталинской политики геноцида — цифры репрессированных говорят лишь о масштабах бедствия. Только талантливое литературное произведение способно на примере одного или нескольких его героев рассказать об изувеченных и загубленных судьбах миллионов советских граждан. И вот такое произведение появилось. Солженицын всего на 120 страницах сумел рассказать о судьбе и жизни за колючей проволокой русского человека, который попал под каток системы.

Формально повесть представляет собой подробную хронику одного дня зэка Ивана Денисовича Шухова: он просыпается в бараке ранним утром, готовится к выходу на работу, идет с бригадой работать за зону — строить ТЭЦ, а потом возвращается, ужинает и ложится спать. Вот и вся повесть — Солженицын даже назвал ее первоначально рассказом. Но, несмотря на такой ограниченный по времени сюжет, Солженицын с помощью детальнейшего перечисления бытовых деталей жизни Шухова и его лагерной семьи - бригады, а также мыслей Шухова по тому или иному поводу, смог рассказать о лагерной жизни в ГУЛАГе миллионов шуховых.

Правильный выбор героя произведения  — большой плюс повести. Когда тема репрессий всплывала в речах государственных деятелей, то, прежде всего, упоминались известные фамилии большевиков или военачальников, которые были репрессированы. Но ведь таких было всего несколько десятков тысяч человек, а репрессированных набралось несколько миллионов! Про простых людей, оказавшихся в ГУЛАГе, с трибун не говорили - о них рассказал Солженицын.

Вторая находка Солженицына как писателя, которая явно усилила воздействие произведения на читателей — это выбор дня Ивана Денисовича, который описан в повести. Этот день — и писатель специально подчеркивает — был очень удачным для Шухова. Тот встал утром разбитым, но не заболел, в карцер не попал, работа пошла хорошо, удалось получить дополнительную порцию каши, а вечером табачку купить: "прошел день, ничем не омраченный, почти счастливый". Никого не убили, особых зверств охраны тоже не было — обычный день людей живущих в нечеловеческих условиях. А ведь этот "хороший день" Ивана Денисовича просто ужасен с точки зрения тех, кто находится по другую сторону колючей проволоки!

Литературные достоинства этой повести несомненны: проза Солженицина очень краткая и точная — один день из жизни Шухова мы видим глазами такого же, как сам Шухов человека, который тоже отсидел в ГУЛАГе и говорит хоть и на хорошем русском языке, но, разумеется, иначе, чем классики русской литературы. В сущности, так оно и было — Солженицын по своей биографии и был таким человеком.